[indent] Эллана еще никогда не чувствовала себя настолько разбитой, а если и чувствовала, то точно не так. Даже в былые минуты отчаяния, она не ощущала такой пугающей пустоты, словно весомая часть души осталась за спиной и отдалялась всё дальше и дальше, превращаясь в маленькую точку, пока не исчезла совсем, стоило лошади повернуть за ворота. Уж лучше ножевая рана или удар кнутом —  боль, которую надо просто перетерпеть, с которой она знала как, умела справляться, чем это ощущение вырванного из груди сердца.

[indent] Держа одной рукой поводья, второй теребила браслет на запястье, касаясь пальцами плетения из пряди волос — всё что осталось, не считая рубашки, снятой с Маханона ночью и так и присвоенной. И сколько не убеждай себя, что это лишь временная мера, что шесть-семь недель не такой уж и большой срок, чтобы делать из разлуки трагедию, а легче всё равно не становилось. «Не плач» — легко ему сказать, ей сложнее сделать. Прошлый раз она не плакала. Подумаешь какой-то там Конклав — как уехал, так и вернётся и даже мысли ни одной не было, что может быть иначе, в то время как сейчас, сама реальность была зыбкой как тропинка посреди болота — вроде и идти можно, но один неверный шаг и затянет в топкую трясину.

[indent] Но слезы иссякли и высохли на ветру, а тоска спряталась за деловыми расчетами. Эллана не поехала сразу к Адамасу — не хотела показываться вору в растрепанных чувствах, предпочтя окончательно успокоиться, а заодно и разузнать обстановку в порту, в том числе и когда можно ожидать ближайший корабль. Она простилась с лошадью, оставив её на постой в оговоренном месте, куда за ней, в скором времени, должен был явиться Мартан. А сама бродила в извечной сутолоке портового района, среди занимающихся погрузкой и разгрузкой матросов, грузчиков, сброда, в поисках лёгкой наживы и таких же, как и она ищущих попутную лодку путешественников. Забыв в затянувшемся прощании заплести волосы, Эллана пряталась в глубине капюшона, выспрашивая нужный корабль. Запахи свежей и гнилой рыбы смешивались между собой, гам, перекликающихся на разный манер  голосов, бездомные собаки, заискивающе виляющие хвостом и путающиеся под ногами, телеги, груженные товаром, протискивающиеся в узкие переулки — порт умел занимать мысли. Чуть зазеваешься и тебя задавят или обчистят, или зашибут — и это определённо было тем, что она искала — необходимость сосредоточиться на насущных проблемах, забыв, хотя бы на время, о душевных.

[indent] Нужный корабль отходил через несколько часов. Его погрузка уже началась. Это было небольшое торговое судно, направляющееся в Камберленд и капитан любезно согласился взять с собой двух путников за умеренную плату, если, конечно, их устроят места в общем трюме. Эллана была не из капризных. Ей хотелось скорее убраться из Джейдера, полного тревожащих душу воспоминаний, в той же мере, что и скорее расквитаться с Пересом и встретиться в Риалто с Маханоном. Как будто время, которое она поторапливала, стремительностью собственных решений, могло и правда начать идти быстрее.

[indent] «Черствая корка» спряталась в неприметном переулке, но всё же найти таверну не составило труда, расспросив прохожих. Эллана не знала готов ли к столь скорому отъезду Адамас, да и, честно говоря, это её мало волновало, так же как и не передумал ли он. Мрачное настроение, в котором убийца пребывала, подгоняло, сильнее ветра в спину, и если вор вдруг растерял энтузиазм, то это лишь его проблема, а полная холодной решимости —покончить с Мигелем раз и навсегда — Элла не будет ждать ни лишнего часа, что уж там говорить о днях.

[indent] Уточнив у хозяина «Корки» есть ли у него такой постоялец и где он расположился, эльфийка зашла за вором, который, в прочем, не передумал. Пока Адамас собирал вещи, Эллана оплела тугими косами голову, пряча волосы и уши под черный платок.

[indent] На корабль они пришли даже раньше срока. Капитан еще дожидался кого-то из команды, и коллеги, если так их можно теперь было называть заняли отведенные им места: это были два гамака, в дальнем углу, освещенного лишь тусклым светом, принесённой с собой лампы, трюма. Их отгородили от остальных старой рыболовной сетью, видимо чтобы пассажиры не мешались членам экипажа. Матрос, провожавший путников к местам, погремел перед ними ведром, рекомендуя пользоваться им в случае морской болезни, если перспектива драить палубу не кажется господам заманчивой и поднялся на корму, оставляя пассажиров в одиночестве.

[indent] — Надеюсь тебя не укачивает, — пробурчала Эллана, осматриваясь и в целом не находя ничего интересного среди потрепанных временем досок, спальных мест, и личных вещей матросов, отмечая про себя лишь то, что корабль на котором она прибыла в Джейдер был больше и явно поновее, но и этот выглядел довольно крепким. В конце концов, до Камберленда не такой уж дальний путь, а дальше лошадьми по суше привычнее и надежнее.

Отредактировано Ellana Lavellan (2018-10-07 19:32:00)

[indent] Эллана закатила глаза: «Ну значит укачивает», но вслух говорить ничего не стала, хотя и подумала, что Пересу надо было чаще подвешивать мальчонку под потолком вверх ногами и раскачивать. А то что это за убийца такой, который складывается пополам и свешивается за борт во время качки? Она еще хотела было уточнить умеет ли он плавать, ну так, исключительно на всякий случай, но не стала, решив проявить милосердие и надеясь, что возможное отсутствие этого навыка не обернется печальными последствиями.

[indent] На палубе было шумно и мокро от ветра, подхватывающего с поверхности моря соленые брызги. Эллана прислонилась спиной к борту, опираясь на него локтями, наблюдая за чайками, кружащимися вокруг мачт и ловким мальчишкой, забирающимся по снастям на самый верх, особо не обращая внимания на барабанящего по дереву вора. Каким бы спокойным он не был или не хотел казаться, от части она понимала, что решение этой общей проблемы никому не дастся легко. Но, возможно, именно Адамас — самое слабое звено в их неожиданном партнерстве. В то время как Эллана попала к Пересу взрослым человеком, сформировавшейся личностью — яростной и озлобленной, но всё же имевшей корни, прошлое, которое теперь самым неожиданным образом стало настоящим, то вора Мигель воспитывал с детства, должен был. Обычно Вороны так и делали — брали детей и дрессировали, ломали психику, подчиняли души, учили думать, видеть реальность определенным образом. По крайней мере, так рассказывал наставник, хотя и не упоминал об этом рыжем ни слова. Не хотел вспоминать о своей неудаче? Поэтому, Эллана считала, что стоило составить план, в котором участие Адамаса будет минимальным, лишь помощью, отвлекающем манёвром, а не полноценным столкновением. Но… в умении сражаться, не смотря на возраст, Мигель всё еще был силён и сколько не надейся на то, что это лишь, рожденная обучением неуверенность в собственных силах — невозможность побороть наставника, как не пытайся, бесполезность самих этих попыток, усмиряющая дух, приводящая к покорности; а мысль о том, что в прямом столкновении ей не выжить так и маячила перед глазами.

[indent] — Честно скажу, я еще думаю и у меня есть несколько вариантов, но который лучший пока не знаю. Многое зависит от того, какую роль в этом ты сам готов сыграть, — Эллана перевела взгляд на спутника, вглядываясь в его лицо, пытаясь угадать сколько ему лет и что конкретно Мигель значит в его жизни, какое место там занимает, но ничего более того, о чем догадывалась угадать не смогла. — Мигель тебя вырастил? Ты уверен, что вообще сможешь мне помочь, а не помешать? Очень не хотелось бы, чтобы что-то пошло не так, если в тебе вдруг взыграют нежные чувства к нему, — сложив руки таким образом,  чтобы под пальцами оказался браслет, Эллана еле заметно поглаживала его, тем не менее внимательно смотря на собеседника. — Мне есть для чего жить и за что бороться, а тебе?

Отредактировано Ellana Lavellan (2018-10-08 10:44:47)

[indent] Корабль отчалил и еще какое-то время плыл вдоль берега, покидая портовую гавань, но вскоре взял курс на Камберленд, оставляя Джейдер позади и выходя в открытое море, полное серых красок и неспокойных волн, в честь которых оно и было названо. Как бы Эллане не хотелось полностью сосредоточиться на беседе с Адамасом, мысли о Маханоне всё время кружили на краю сознания. Где он сейчас? Стартовала ли уже его экспедиция, как и планировалось? Все ли у него хорошо? Скучает ли по ней так же как и она по нему? Поэтому Эллана хоть и слышала краем уха ту часть, где вор фыркает и, видимо, пытается поддеть её упоминанием столь скорого замужества, реагировать никак не стала, особенно не вникая ни в слова, ни в тайные смыслы, звучавшие или нет за ними. А вот история про одиннадцатилетнего мальчика заинтересовала. Значит все же Перес его вырастил, заменил отца и предал, не простив малюсенькой оплошности — нежелания убивать. Эльфийка даже малодушно позавидовала Адамасу в этот момент — если бы она в семнадцать лет так четко умела доносить до окружающих собственные желания, вся жизнь могла сложиться несколько иначе. Вот только не иллюзия ли всё то, что вор ей говорит? Убить того, кто так много значил. Не важно на самом деле, кто именно вонзит кинжал. Само намерение под вопросом. Если Мигель знает об этой привязанности, а он знает, не может не знать, то наверняка воспользуется ею, а значит Адамаса к Пересу подпускать нельзя. Пусть наблюдает издалека. В худшем случае обеспечит подкрепление, ну или… Сбежит, поджав хвост.

[indent] — Я — долийка, да, — кивнула Эллана, понимая, что пришла её очередь платить откровенностью за откровенность. Ну что ж, она сама начала этот разговор, да и, если им и правда предстоит какое-то время проработать в связке, может быть и лучше узнать друг друга, хоть немного получше, чтобы иметь какое-то представление, на что способен каждый. Поймав внимательный взгляд, судя по всему искавший следы валласлина на лице, убийца лишь усмехнулась. — Без валласлина да, пока без. Мой клан вырезали наёмники до того, как я успела пройти через это испытание, — пояснила Эллана, впрочем не вкладывая в слова каких-либо эмоций. Она разговаривала сухо, почти холодно и не потому, что хотела продемонстрировать что-то Адамасу, нет. Просто всегда была такой с незнакомцами — вежливой, рассудительной и отстраненной, о чем бы не приходилось говорить, оставляя эмоции лишь для тех, кому доверяла. — В том, что я знаю Маханона настолько хорошо, что вышла замуж, нет никакой шутки. Скажем так, мы настолько близко дружили в детстве, что не совсем поняли друг друга, когда повзрослели. Ну а потом события и вовсе развели нас в разные стороны: его в инквизицию, меня к Пересу, — пожав плечами, Эллана повернулась к морю, устремляя взор к горизонту, за которым всего лишь через день покажется земля. Всё же, на твердой почве она чувствовала себя увереннее. Там, у неё была возможность что-то изменить, хотя бы шанс. В то время как против стихии, люди бессильны и слишком уж не часто, убийце приходилось плавать на кораблях, чтобы побороть этот страх, который, впрочем, в глаза не бросался. — В клане я была охотницей, так что убивать меня учили с детства. Охотиться и защищать. Когда клана не стало, единственный путь, который я для себя видела — это месть. Я находила тех, кто был виновен в смерти родных, пытала, а после убивала. Так и вышла на Мигеля. Моя очередная жертва просто назвала его имя, хотя к гибели Лавеллан он причастен не был — это я узнала уже потом. После того, как попыталась убить и не преуспела. Что было дальше, думаю рассказывать не надо? — переведя взгляд на Адамаса, уточнила Эллана, предполагая, что с методами обучения Переса, вор знаком не понаслышке и в красках представляет себе её дальнейшую жизнь, которая вряд ли многим отличалась от его собственной. — Значит, так… — побарабанив пальцами по борту корабля, заметив на нём облупившуюся краску и машинально, попробовав подцепить краешек ногтём, убийца сформировала в голове определённый план. — Я пойду к Мигелю и заверю в том, что выполнила задание. Если ты сможешь раздобыть еще той ядрённой смеси, которой вырубил меня, то возьму её с собой, использую и убью Переса, когда он потеряет сознание. Если нет, то придется ждать пока заснёт и это не очень хорошо, потому что старческий сон чуткий и ненадежный. В это время ты устроишь поджог, который отвлечет из дома лишнюю охрану и обеспечит мне возможность безопасного отхода, или хотя бы шанс выиграть в схватке, если что-то пойдет не так, — повернув голову к Адамасу, Эллана спросила, подытоживая. — Как тебе такой план?

Отредактировано Ellana Lavellan (2018-10-09 10:52:06)

[indent] План с порошком был провальным, ну кто же знал, что там столько тонкостей, тогда как у самого Адамаса вырубить её получилось очень легко  и неожиданно. Но он был прав, в первую очередь Эллану учили управляться с кинжалами, а уж яды и снадобья были факультативами. А вот ложь, вопрос скользкий. Однажды ей удалось обмануть хозяина — схитрить по мелочи, выполнив задание не до конца и Перес вполне поверил. Здесь главное не выдумывать небылиц, а сплести обман из правды так, чтобы и самому в неё верить, рассказывая. Поэтому и сейчас могло получиться. Она могла бы рассказать, что выследила вора в Джейдере и напала на него в подворотне портового района. А для убедительности, забрать у Адамаса какую-нибудь вещь, с которой иначе бы он не расстался.

[indent] — Я думаю, что он мне поверит,  — кивнула Эллана, недоуменно приподнимая брови, возражая. — Но это и будет половина правды: я выследила тебя в Джейдере, напала в трущобах и убила. Два из трех действий — чистая правда, ну а третье, подумаешь мелочи жизни. Я уже однажды обманула его таким образом, — задумавшись Эллана поморщилась, вспоминая то задание. Перес послал её убить торговца вином и всех кто окажется в доме. Алехандро не смог рассчитаться с Мигелем за товар, отсрочивая выплату неделя за неделей и Пересу надоело ждать. Он хотел припадать урок, показав другим, что бывает с теми кто водит его за нос. В доме оказался новорожденный ребёнок — совсем крошечная девочка и Эллана, убив родителей, забрала её с собой и подкинула в сиротский приют недалеко от Риалто. Мигелю же соврала, что все мертвы, как он и приказывал. — Когда часто приходится докладывать о смертях, они становятся чем-то обыденным, — пожала плечами она, оценивая свои слова со стороны и понимая как ужасно это звучит. Но в том-то и был смысл, намеченного — освободиться от необходимости убивать. Больше никогда не поднимать кинжал по приказу. Быть свободной в своих решениях и без оглядки на это, не самое приятное прошлое, строить будущее. — Возможно, у тебя есть какая-то вещь, с которой ты бы не расстался, если бы был жив. Тогда я могла бы отдать её Мигелю, доказав тем твою смерть.

[indent] Выслушав хитрый замысел Адамаса, Эллана отрицательно покачала головой, не веря в то, что у нее действительно получится разыграть столь хитрую историю, с таким количеством неизвестных, не случившихся фактов.

[indent] — Мигель обязательно начнет задавать вопросы: а как убедил? Что предложил? Зачем я вообще начала с тобой разговаривать. Не говоря уже о том, что может потребовать детали, о которых мы не подумаем, а если я начну сочинять на ходу, то точно поймает на вранье, — вздохнув, сожалея о том, что виртуозные выдумки для неё реальны только если дело касается детских сказок, а не столкновений с кем-то интересами, Эллана отмела идею столь наглого вранья. — Тут разве что только привезти тебя к нему лично, с мешком на голове, да и то, слишком велик шанс, что он почувствует заговор. Зачем заморачиваться на доставке, если есть чёткий приказ убить?

[indent] Задумчиво уставившись в морскую даль, Эллана барабанила пальцами по борту. Как не крутись, а толковый план у них не вырисовывался. То ли они слишком боялись Переса и недооценивали собственные, между прочим, помноженные на двое силы, то ли никак не могли придумать как распорядиться ими с умом. А ведь она собиралась провернуть это в одиночку. Соврать, выждать удобный момент и убить.

[indent] — В том, что внезапность — единственный шанс, я с тобой согласна, — кивнула Эллана в подтверждение собственных мыслей и переводя взгляд на вора. — Я совру. Дождемся когда он куда-нибудь поедет, возьмет меня с собой для охраны, как обычно. А ты устроишь засаду на дороге и пока суть да дело, я убью его. Мне кажется это самый безопасный план если ты, конечно, меня не предашь.  — мысль о возможности предательства со стороны Адамаса неприятно кольнула в бок. Эллана прекрасно понимала, что старший товарищ хитрее её и, странно, что этого не понимал Перес, посылая за ним недоучку, не ворона даже, так — неоперившегося толком птенца. Будто вокруг него не крутилось каких-нибудь желающих доказать собственную преданность преемников, только и ждущих когда старик отправиться к праотцам, чтобы занять его место. — Как ты думаешь, почему Перес послал за тобой меня? Ты явно более опытен и хитёр, я думала об этом еще в Джейдере. И если это было очевидно мне, разве могло быть не очевидно ему?

[indent] Глядя на ставшего похожим на тучу Адамаса, Эллана всё больше приходила к выводу, что её связь с Пересом и десятой доли не стоила воровской. Хотя может быть это только сейчас, когда она точно знает насколько больше не одинока в этом мире, когда чувствует, что будет отомщена, если с ней что-то случится. Почему-то эти ощущения давали ей уверенность и в собственных силах в том числе. Позволяли прочнее стоять на ногах и отвергать дурное влияние Мигеля. Видеть его теперь не со стороны израненной запуганной девочки, только и ждущей приказа, лишь бы вырваться, заслужить похвалу и доверие, чтобы поводок перестал быть таким коротким. Но со стороны взрослой замужней (два дня как) женщины, той которая и без Переса прочно стоит на ногах, потому что он больше не центр её вселенной, а наоборот досадная помеха. Самой даже странно как быстро сознание перевернулось с ног на голову.

[indent] — Что-то ты уж слишком много о нём думаешь, — хмыкнула Эллана, вновь отворачиваясь от моря, и наблюдая за перемещениями матросов, которые делали что-то совершенно ей не понятное с парусами и снастями корабля: где-то что-то завязывали, где-то наоборот отпускали, работая слаженно, словно муравьи. — Мигель обычный человек из костей и мяса, и он не может знать больше того, что знаешь ты сам, — с уверенностью заявила она, скрещивая руки на груди, чтобы драгоценный браслет вновь оказался под её ладонью. — Подумай, чтобы ты сделал если бы я напала на тебя в том тёмном переулке? Я имею ввиду, если бы Маханона не было, только ты и я, лицом к лицу.

[indent] Выслушав ответ Адамаса, Эллана вздохнула и еле заметно улыбнулась, что само по себе уже было неожиданностью на спокойном бесстрастном лице, но в чем-то, смотря на вора она видела собственное отражение, только не в зеркале, а в мутной глади пруда, потревоженной летним ливнем.

[indent]  — Вот и он не мог знать, что все случится так как случилось. Максимум, что я не смогу быть настолько незаметной и ты меня вычислишь, — спокойно словно о каких-то совершенно будничных вещах, таких как проснуться, умыться, позавтракать — рутине, не стоящей ни внимания, ни упоминания, говорила Эллана, пока ей не пришла в голову догадка, от которой брови взметнулись вверх и убийца заметно оживилась. — Может быть он именно этого и хотел? Проверить сможет ли один ученик побороть другого. Старый извращенец решил провести эксперимент от скуки, — она презрительно сморщила нос, поясняя свою мысль. — Столкнуть нас лбами и посмотреть: хватит ли у меня умений убить хитреца, а у тебя злости убить убийцу. Я бы могла бы быть весьма настойчива в достижении этой цели, знаешь ли, — каким бы самоуверенным Адамас не был и чтобы там о себе не думал, Эллана знала, что могла бы и дальше преследовать его, терять из вида и вновь и вновь находить, упрямо стремясь выполнить приказ хозяина, чего бы это не стоило.  — Может от этого нам и надо строить план? Может быть именно так мы его обманем? — переведя взгляд на вора, предложила она. —  Предложим ту правду, в которую он поверит охотнее всего. Ты придёшь и скажешь, что убил меня. И пока вы беседуете, я выстрелю из далека. Только беседа тогда должна быть на балконе или террасе, или лучше совсем выманить его из дома.

[indent] Смотреть на Адамаса, явно терзаемого не только воспоминаниями о наставнике, но и морской болезнью сил больше не было, хорошо хоть он что-то принял и не обнимался с тем самым ведром, хотя по тому как судорожно временами глотал воздух, судя по всему мог бы. Осмотревшись Эллана приметила, что на средней палубе стало довольно тихо и задав, кораблю нужный курс, матросы занялись какими-то другими делами, оставив лишь вперёд смотрящего на самой верхней мачте, рулевого и еще нескольких дежурных, закрепляющих или проверяющих как закреплён груз в ящиках, стоящих наверху.

[indent] — Иди за мной, — поманила вор Эллана, которая еще за прошлое свое куда более долгое путешествие заметила, что нос корабля болтает больше всего, а учитывая особую любовь к качке собеседника, мучать его и дальше смысла не видела, хотя конечно вид на море открывался красивый. Поднявшись на палубу, находящуюся между основной и той, где собственно был штурвал, убийца села на пол, скрестив ноги и похлопала рукой по месту рядом. — Садись давай и внимай. Сейчас будут основы долийской магии, — пошутила она, но между тем в настойчивости с которой Эллана решила попытаться облегчить морское путешествие им обоим, сомневаться не приходилось. — Давай, я жду пока ты сядешь. Чем устойчивее твоя поза, тем лучше, — дождавшись пока, вор, наконец-то, сделает что ему говорят, эльфийка убедилась, что с его места все еще видно горизонт и продолжила обучение. — А теперь дыши. Вдыхай так, чтобы пузо надувалось, чтобы ты чувствовал как воздух проходит внутрь. А выдыхай резко через нос, мелкими выдохами раза два или три, как получится. Сосредоточься на дыхании и смотри на горизонт. Не на море, не на волны, а на горизонт. Сейчас это единственная неподвижная линия. Смотри и дыши. На самом деле в качке нет ничего страшного, по крайней мере в такой. Море качает нас лаково, как мама на ручках. — заметила Эллана, показывая как надо дышать и сама, смотря на горизонт, хотя её то как раз не укачивало, она просто служила образцом и комментатором. — Дышать не забывай. Не вижу надутого пуза.

[indent] Адамас, каким бы умным не хотел казаться, тем не менее тупил по-страшному. Можно было подумать, что ему нравилось то, как тело отвергает путешествие  и чувствовать это следующие дни было верхом мечтаний. Каким бы странным не казался, предложенный Элланой метод, он действительно мог помочь, не сразу конечно, просидеть здесь придется несколько часов, но такое дыхание меняет что-то в животе, как будто чинит сломанный механизм, а опора и горизонт, дают потерянное чувство равновесия — по дороге в Джейдер, она видела как так же обучали мальчика-юнгу, обнимавшегося в трюме с ведром. К обеду ему полегчало. Ну а правильно дышать всегда было важно для тех, кто обучался стрельбе и охоте.

[indent] — Я смотрю, ты лучше и дальше будешь страдать, чем хотя бы попробуешь, — хмыкнула Эллана, скашивая взгляд на нахохлившегося словно промокший голубь, Адамаса. — Мой учитель, настоящий учитель, в детстве, а не Перес, говорил: терпение — дитя силы, упрямство — плод слабости, а именно слабости ума, — как бы между прочим заметила, долийка, меж тем прекращая дышать так странно — её ведь не укачивало, и она вполне могла себе позволить просто наслаждаться лёгкой качкой и солёным ветром в лицо. В конечном счете, нельзя помочь тому, кто не хочет помощи.

[indent] Судя по всему, последняя догадка, попала в самую точку, по крайней мере за неё Эллана не удостоилась едкого комментария, а значит могла и дальше раздумывать в ту сторону. Если Перес и правда хотел, с её помощью, вынудить Адамаса совершить убийство — их встреча не сулила ей ничего хорошего, просто потому что эта парочка судя по всему была зациклена друг на друге и отношения эти здоровыми не назовёшь. Если и правда, Мигель послал ученицу на смерть, вернись она с победой — будет бита, вернись с поражением — будет бита, как не крутись — вариант лишь один. Битой, валяясь в подвале, Эллана никого не убьёт, а значит именно ей стоит держаться подальше. Но сможет ли вор, встретившись с наставником, сохранить решимость и не подставить её? А какие у него варианты? Признаться в том, что соврал и вновь разочаровать старика? Может быть тогда Перес сам его и прикончит, лицом к лицу. Вот только Адамас был вроде как нужен Маханону, а значит… Ей что охранять вора? Вот уж ирония судьбы: убийца ставшая телохранителем, хотя бы на эту их встречу. Вот только как и где её провести? Отправить письмо: «Дорогой Перес, я убил твою собачку. Хочешь моей смерти, приходи за мной лично. С любовью, Адамас.» Купиться ли на такое Мигель?

[indent] — Ну так что, ты попытаешься научиться с этим жить или мы продолжим беседу? — повернувшись к напарнику, спросила Эллана, которой хотелось, чтобы упрямец перестал страдать и мог в полной мере посвятить себя обсуждению, а не сдерживанию рвотных порывов. — Кажется, у меня есть еще одна идея.

Отредактировано Ellana Lavellan (2018-10-12 11:35:02)

[indent] Упрямство Адамаса не знало границ и Эллана даже и не знала, чего в этом было больше: детства, неожиданно взыгравшего в воре или его невысокого мнения о ней самой. Но если уж она так ему не приятна, не проще ли было найти другого напарника? Более опытного, хитрого, умелого? А то прям волей не волей начинаешь чувствовать себя как-то странно, когда в твоих умениях и наставник и его ученик сомневаются, но при этом натравливают друг на друга, как будто в Антиве других убийц не осталось — все вымерли как грифоны. А в то, что у вора не было кого-то, кто мог бы помочь ему убить наставника, Эллана не верила так же, как и в скупость или отсутствие денег, чтобы собрать наёмников. Нет же, Адамас выбрал её. Сам предложил. Так что же сейчас сидит и нос воротит?

[indent] — Нет-нет, в том-то и суть. В дом к нему ты бы пришёл, только если хотел бы вернуться, а мы сделаем вид, что ты не хочешь, — Эллана правда была вовсе не уверена в том, что Адамас и правда не хочет, и не захочет, лишь только встретившись с Пересом, но в любом плане всегда есть риск и единственное, что ей остается это взвешенно к нему подойти и обезопасить себя. — Ты бросишь ему вызов: убил твою сучку, убью и тебя, давай, попробуй, приди за моей головой сам или кишка тонка? Напишешь письмо. Ложь в письме звучит правдоподобней.

[indent] На упоминание лесной опушки, Эллана удивлённо вскинула брови — это еще что за идея такая, для городского жителя? Что он вообще может знать о лесе, да и Перес не в жизнь не поверит в такое предложение, от которого так и веет засадой. Нет, это не должен быть лес. Что-то людное, но не очень. Может быть какая-то площадь в городе? Или снять дом и ждать в нем, потому что таверна никак не подходит для этих целей. А может быть на винодельне? Она достаточно далеко от главного дома, из неё легче сбежать если всё пойдёт не так, но находится на территории Переса, где он будет чувствовать себя в безопасности. Вот только день подгадать, чтобы охраны было меньше и подготовиться у Мигеля не было времени.

[indent] — Как насчёт винодельни? Напишешь, чтобы пришел туда. Даешь ему шанс покончить с этим раз и навсегда. Там высокие потолки, я спрячусь на угловой балке и выстрелю в него из лука еще до того, как он успеет что-нибудь тебе сказать, — предложила Эллана, но усмехнувшись перевела взгляд на Адамаса. — Или ты хочешь с ним поговорить?

[indent] Адамасу на самом деле виднее на что бы он пошел, случись всё так, как они планировали обставить, и поэтому Эллане оставалось только согласиться, хотя винодельня нравилась ей куда как больше, но может быть им просто повезёт? Не сидит же Мигель целыми днями дома, в ожидании когда же приползут назад его рыжеволосые питомцы. Возможно, он уже проводит ревизию полей, проверяет всё ли готово, набирает сезонных рабочих, и где-нибудь между этой ежедневной рутиной, ей и удастся его прикончить? Или по дороге к одному из партнёров? Да, может лучше выждать, собрать информацию и только потом нападать.

[indent] — Хорошо, значит пойдем к нему домой, — вздохнув кивнула Эллана, размышляя над тем, что же всё-таки стоит за этими словами вора. Обреченность? Напасть первым! Да что такое он говорит? Как будто это будет так просто, да даже решиться в первый раз выстрелить в зайца тяжело, что уж говорить о человеке, воспитавшем тебя? Это уже не план, а какое-то самоубийство. И словно подслушав её мысли, Адамас их и озвучил.

[indent] — Безумнее только сразу явиться вдвоём, — хмыкнула Эллана в ответ. — Но в любом случае, если это дом Мигеля, значит нужно позаботится о том, чтобы охрана была минимальна, — потянувшись она встала с насиженного места. Ей и сидеть надоело, и планы строить тоже. У них впереди пятнадцать дней — успеют и обдумать и подготовиться, и может быть даже придумают что-то получше, чем Адамас, кидающийся с ножом в руке на Переса, ведь у вора нет никаких шансов — замешкается, задумается, потеряет настрой и трупом станет быстрее, чем успеет понять, что случилось.

  [indent] Отчитываться куда пошла и не подумала, оставляя спутника на палубе и надеясь, немного, что он всё же плюнет на гордость и воспользуется советом в её отсутствие. Спустившись в трюм, порылась в вещах в поисках, прихваченной с собой книги и пока еще на палубе светло и солнце призывно греет весенними лучами, поднялась наверх. Читала Эллана очень медленно и предпочла бы оставить это занятие Маханону, и просто лежать рядом и слушать его голос, но… горестно вздохнув уселась там же где и сидела ранее, и  открыла книгу. Но прочитав несколько страниц, захлопнула её, звучно хлопнув  себя ладонью по лбу от того, что ну как самая очевидная идея не пришла к ней в голову с самого начала?

[indent] — А что если нам перехватить его на пути к сеньоре Реббеке? — сказала вдруг Эллана, гадая почему эта, казалось бы логичная мысль не пришла к ней раньше? Перес брал с собой убийцу несколько раз для охраны и она прекрасно представляла где находится это поместье и даже примерные удобные места для засады, уже сейчас могла наметить. Единственная проблема, что в такой неблизкий путь Мигель один не ездит, но и в особняке всегда народу много, так что тут они скорее выигрывают. — Вдове, из поместья «Черные лилии», что находится восточнее Риалто? Он посещает её примерно раз в неделю. Подкараулим, устроим засаду на дороге. Ты отвлечешь внимание на себя, а я нападу. Мне кажется, это будет куда как проще, чем лезть прямо к Пересу в дом.

[indent] В незнакомом месте Эллана спала очень чутко и таскающийся всю ночь на палубу Адамас её порядком утомил, но она ни словом ни взглядом не выдала этого по утру. Хорошо хоть последняя идея пришлась ему по вкусу и вместо, предложенного вором самоубийства, они решили устроить засаду. Подготовить ловушку и выстрелить с расстояния — казалось планом, у которого куда как больше шансов положительного исхода, чем у личного столкновения с наставником. К тому же, при таком раскладе может  ей и вовсе не нужно будет встречаться с Пересом лицом к лицу и беспокоиться о том, что совершает предательство. Так то оно так в любом случае, но у Мигеля хотя бы не будет возможности надавить ей на совесть, заставить сомневаться и лишить решимости.

[indent] За день, Эллане удалось прочитать хорошо если треть книжки и она лишь вздохнула о том как сложно до сих пор ей даётся чтение. Наверное, нужно больше тренироваться, но процесс складывания букв в слова, слова в предложения, а абзацы в главы был невообразимо скучным для долийки. Несмотря на то, что история описанная в книге и была не плохой. Но её надо было читать! И если бы не напоминание о том, у кого она стащила эту книжку и не необходимость пребывать в замкнутом пространстве корабля, Эллана бы и не взялась. А так, хоть какое-то занятие взамен тревожных мыслей.

[indent] К удивлению Лавеллан, спустившийся на берег Адамас становился всё более приятным попутчиком, чем дальше от корабля они удалялись. Несколько раз за эти пятнадцать дней дороги, в нем даже обнаруживалось чувство юмора, что удивляло Эллану, решившую уже было, что хмурые неприятные смешки — это всё на что способен вор.  Правда если вдруг Адамасу случалось становиться слишком милым, он спешно стремился исправить это впечатление, заставляя Лавеллан думать: «А, нет, показалось!»

[indent] Несколько раз они не успевали добраться до сколько-нибудь приличного ночлега и разбивали лагерь прямо в лесу и тогда Эллана знакомила вора с премудростями долийской жизни, не хотя, но всё же иногда рассказывая о клане. Временами сообщники говорили и о Пересе, словно сравнивая методы воспитания, которые Мигель использовал, приходя лишь к одному неизменному выводу: за всё, что Коготь с ними сделал, за тот пресс, через который их пропустил — он более чем достоин смерти. 

[indent] За пол дня пути до места, где сообщники собирались поджидать Мигеля, они остановились на ночлег в единственной таверне ничем не примечательной деревни, находящейся чуть в стороне от основной дороги. Во-первых, им нужно было нормально отдохнуть, и поспать на кровати, а не на земле или в сарае, а во-вторых обсудить детали плана, распределить обязанности и понять, что именно будет нужно для изготовления ловушки. По расчетам Элланы, знавшей о последних годах наставника явно больше, Адамаса, всё должно было случиться завтра ночью. Временами её охватывал мандраж и страх, что что-то может пойти не так подступал к горлу. Тот трепет, с которым вор относился к человеку его воспитавшему, пугал. Она и сама, под влиянием спутника, временами начинала думать о Мигеле как о всезнающем, всевидящим оке, спрогнозировавшем, устроившим эту встречу развлечения ради или другой, лишь ему известной цели. Но крутила браслет на руке, отгоняя непрошеные мысли. Всё будет хорошо. Она совсем справиться. Лишь бы Адамас не подвел, а он не подведёт, потому что хочет этой смерти, чуть ли не больше чем Эллана.

[indent] Свободная комната в таверне увы была одна, а взяв с собой еды и поднявшись, спутники осознали, что и кровать в ней так же была одна, что несколько осложняло идею выспаться.

[indent]  — Кто будет спать первым? Кинем жребий? — предложила Эллана осматривая, доставшуюся им каморку, в которой из мебели кроме этой весьма не широкой кровати еще был покосившийся шкаф с помутневшим от старости зеркалом, письменный стол, с масленной лампой и умывальными принадлежностями и стулом рядом.

— А как ты думаешь долийцы охотятся? Мы в лесу живем. Там везде кусты, — пожала плечами Эллана, скидывая вещи рядом с кроватью, садясь на нее, стаскивая сапоги и облокачиваясь спиной на холодную стену. Она не знала как Адамасу, но ей порядком надоело куда-то скакать и всё время ходить в обуви. Ужасно хотелось вытянуть ноги. Ужасно хотелось домой к Маханону и с каждым днём она все сильнее по нему тосковала, не только волнуясь о том, как проходит его путешествие, но и нуждаясь в том, чтобы он был рядом. — Я справлюсь, не переживай, — самоуверенно отмахнулась Эла. Ну правда, что такое пустить несколько стрел одну за другой из укрытия? В клане они даже в слепую по мишеням били «кто быстрее и точнее». А тут всего лишь из кустов. — Главное остановить лошадей. Несколько движущихся мишеней снять проблематично, поэтому и нужна засада и твой порошок. У тебя же есть еще?

А вот упоминание о возможности стать трупом, заставило Эллану вздрогнуть. Нет, смерти она по прежнему не боялась и относилась к ней как к неизбежности, которая рано или поздно настигнет каждого. Вот только о муже беспокоилась. Что будет с ним если её не станет? Как больно это ударит по Хано? Будет ли он мстить? Сможет ли жить дальше без неё? А сама бы она смогла? Но этого ведь и не произойдет? Уже скоро они встретятся вновь и, если на то будет воля богов, то больше никогда и не расстанутся на такой длинный срок.

— Не волнуйся, завтра на тот свет отправятся только Мигель и его стража, — перекручивая браслет на запястье, сотканный из пряди Маханона, словно черпая из него дополнительную силу и уверенность, заверила Адамаса Эллана и потянувшись к вещмешку достала из него рубашку мужа и вместе с ней залезла под одеяло, обнимая словно игрушку. — Разбуди меня, когда решишь поспать. — сказала она, и отвернувшись к стене, уткнулась в бережно хранимый трофей носом. За три недели запах, наверное, выветрился, но ей всё равно казалось, что он всё еще ощущается. А что думал вор о такой причуде напарницы, Эллану волновало мало.

***

Утром они еще раз всё обсудили. Раздобыли внизу у хозяина таверны бумагу, чернила и разметили примерный план. Вот тут дорога, вот тут кусты, вот здесь небольшой овражек, вот тут повалим дерево – с ума сошла? Пол дня его только рубить! Тогда что? Сопрем телегу и сделаем вид, что колесо сломалось. Лады. — вот тут буду ждать я, а здесь ты. Вроде бы все всем было ясно и единственное слабое звено — поедет ли Мигель этой дорогой или может за то время пока Эллана преследовала Адамаса, давно изменил этой привычке. Но узнать это можно было лишь испытав удачу, что напарники и сделали.

Днём накрапывал дождик, но не достаточно сильный, чтобы дорогу размыло, зато лес, в котором притаились эльфы, пьяняще пах весной. В это время года, в Антиве деревья уже покрылись свежей листвой и теперь служили отличным укрытием. С позиции Элланы, на ветке дерева, дорога отлично просматривалась, сама же долийка оставалась незаметной — Адамас лично проверил несколько раз, прежде чем спрятался. Телега, которую они днём угнали из чьего-то двора, накренилась поперек дороги, словно, налетев на кочку, потеряла колесо и часть дров из неё рассыпалась там же. Всё выглядело очень естественно, а напарникам оставалось лишь ждать.

Слух и зрение Элланы были более приспособлены для ночного леса, и она первой услышала приближение всадников. Подала Адамасу условный сигнал, которым в клане они часто оповещали друг друга о приближении зверя, подрожая лесным жителям, и приготовилась пустить стрелу, нацелившись на дорогу.  Вскоре, на дороге появилось трое. Они ехали рысью, но заметив преграду, настороженно затормозили, о чем-то переговариваясь друг с другом.

О, боги! Живые и мертвые! Ну почему все всегда идет не так как планировалось? События разворачивались настолько стремительно, что Эллана не успевала их осознавать, только лишь прицеливаясь, выжидая нужного момента, и стреляя когда он настал. Если бы при этом она еще и думать пыталась, бояться, или переживать, то эта встреча в лесу закончилась бы куда более трагично. Выстрелив в нависшего над Адамасом Мигеля, и наблюдая как наставник падает, Элла ничего не испытала. Ни жалости, ни ликования, ни свободы, которая вроде должна была настать. Ну убила и убила, а дальше что? Пустота. Ничего не изменилось. Пока она спускалась с дерева её куда больше волновал напарник, который так и остался корчиться на земле. Раненный? Кинжал, которым наставник пытался снять её с дерева просвистел очень близко, но сбитый с траектории вонзился в ствол, вот только, какую цену за жизнь убийцы заплатит вор?

Она подбежала к Адамасу, отпихивая ногой труп Переса и опускаясь на колени рядом с ним, окликая, пытаясь привлечь внимание, но тот был явно не в себе, по-видимому, переживая худший из кошмаров своей жизни.  У каждого в голове жили демоны и Адамас оказался во власти своих. В темноте было не ясно чья кровь на его куртке. Эллана попыталась сжать его, стиснуть в объятьях, твердя:

— Адамас, Адамас! Тише. Ты спас меня! Спас, — но вор словно не слышал и Элла попробовала его ущипнуть, ну не бить же по лицу? Она ведь не изверг! Раскачиваясь с ним в такт, словно с маленьким ребёнком на руках, Эллана все повторяла и повторяла: — Адамас, Адамасик, всё хорошо, это не ты, это я. Я его убила. Ты только ранил. Если бы ты его на отвлек, он убил бы меня, слышишь?

Но сидеть и дальше ночью в лесу в окружении трупов, без малейшего представления, когда вор придёт в себя было глупо. На глаза Эллане попалась тряпка, служившая когда-то мешком, в которой был «сновидец» и, оставив напарника выть в одиночестве, она, спрятав нос в ворот куртки, подняла её. Вернувшись к Адамасу, схватила его и приложила ткань с остатками порошка к носу, понимая, что вырубить вора, может быть и было бы милосерднее, вот только тащить до лошадей и как-то пытаться втянуть на спину бесчувственное тело — та еще задача и не факт, что ей подвластная.

— Ну давай, же. Дыши и успокаивайся, можешь даже заснуть на немного, — словно ребёнка уговаривала Эллана, пока Адамас и правда не стал спокойнее. Только тогда у нее появилось время осмотреть тела. Напарника буквально заставила отвернуться, обшаривая трупы за его спиной, перерезала горло сначала одному охраннику, потом другому.  Эллана их знала. Они по сути ничего плохого ей не сделали, ровно настолько же как и ничего хорошего, лишь потешаясь над тем, что Мигель завёл себе новую игрушку, но связываться с ней побаивались, хотя оба и были людьми. Обшарив их куртки, Элла, стащила с одного плащ, всё еще пряча нос в воротник, и расстелив его на земле побросала в него всё что показалось ценным: оружие, сапоги, ремни, кошельки, даже серьгу из уха вытащила. У того охранника, что был помоложе с собой была какая-то фляга. Открыв и принюхавшись, Эллана решила, что это какой-то алкоголь и отдала её Адамасу. Сложнее всего было решиться подойти к Мигелю. Его остекленевший взгляд не оставлял сомнений в том, что учитель мертв, но всё же. Когда-то, считай уже в прошлой жизни, она собиралась убить его, потом ненавидела за всю ту боль, что он ей причинял пока учил справляться с собственным телом, сражаться, красться, прятаться, убивать. Потом Эллана была ему благодарна за то, что выпустил, разрешил жить в маленьком отдельном домике… А теперь, она его убила. Словно круг замкнулся. Правда сделала это не одна и не в подворотне шумного города, в в тихом ночном лесу, под редкое уханье совы вдалеке и в тусклом свете луны. Пересу Эллана так же перерезала горло и рука её не дрогнула. Убийца лишь мельком улыбнулась, чувствуя иронию в том, что ученица направила полученные знания против учителя. Если бы Мигель знал, что так выйдет, сохранил бы тогда ей жизнь? Его она тоже обыскала. В куртке нашлись какие-то бумаги, с шеи сдернула кулон, с которым казалось он никогда не расставался, массивный перстень свинтила с пальца — распихала эти личные вещи по собственным карманам, а оружие и сапоги кинула к остальным. Закончив обыск, связала плащ узлом и вернулась к Адамасу.

— Ты как? Идти сможешь? — вор уже не выл и это был добрый знак, но был какой-то вялый и сонливый. Эллана помогла ему встать и подлезла под плечо, служа опорой его заплетающимся ногам. В одной руке волоча «мешок» награбленного, в другой Адамаса, с мешающимся луком за спиной, она пошла по дороге в обход сломанной ими телеги к маленькому овражку, где они оставили своих лошадей. Сбывать добро, искать покупателей, привлекать лишнее к себе внимание — она не хотела, да и тащить было тяжело, поэтому спрятала в зарослях, попавшихся по пути.

По дну овражка, причудливо извиваясь змейкой, протекал ручей и усадив Адамаса на корягу, Эллана намочила в холодной воде платок и принялась оттирать от его рук, куртки и лица кровь, тихонько приговаривая:

— Мы живы, Адамас, мы свободны. И это главное.

Отмыв ту кровь, которую могла рассмотреть на Адамасе, а потом и на себе, Эллана присела рядом с вором, понимая что ничем больше не может сейчас помочь. Ночью слишком темно, чтобы даже попытаться поискать, что-нибудь успокоительное из растений и кореньев, что может произрастать в этих лесах, да и, честно говоря, травничество — это не её специальность. А вот убийства — да. Жалко только, что это умение теперь бесполезно. Поэтому все, что она делала — это сидела рядом, на той же коряге, держала за руку и покачиваясь с ним в такт вспоминала как это случилось у нее.

Первое убийство принесло облегчение, какую-то безумную, как ей теперь казалось радость. Она вновь и вновь вонзала нож в брюхо мучителя, чувствовала кровь на руках, лице, своём обнажённом поруганном теле и ей нравились эти ощущения. За всё, что с ними делали на протяжении тех недель Эллана хотела убивать. Тогда ей было больше нечего хотеть. Только крови всех, кто был причастен к их мучениям и смерти клана. Она не просто знала, что все эти шемлены заслуживают смерти, долийка забирала их жизни взамен тех, что они у нее отняли. И не только. Шемлены уничтожили весь смысл её существования. Лавеллан не стало, не стало дома, не стало смысла, они насрали ей в душу, осквернили тело, забрали то, что им не принадлежало, сломали её сестер, ставя раз за разом перед выбором, который они никогда не должны были делать. Чувствовала ли Эллана вину за то, что убивала тех наемников? Ни капельки! Она ни разу не пожалела о содеянном. И если бы вдруг пришлось, сделала бы точно так же.

Когда Адамас начал подавать более разумные признаки жизни и пить огромными глотками алкоголь, не замечая, что часть проливает на себя, Эллана порадовалась — приходит в себя. Не так быстро как хотелось бы, но все же. А то, что проливает не беда, так даже лучше чтобы от него несло спиртным — любопытные будут считать, что ее брат просто напился. Убийца хмыкнула. «Брат», которого у нее никогда не было, но почему-то ей казалось, что окружающие именно так о них и думают: два эльфа, оба рыжие, путешествуют вместе, романтикой и не пахнет. И то как вор опрометчиво кинулся на Мигеля, спасая её жизнь… была в этом порыве какая-то искренняя забота. Эллана очень сомневалась в том, что Адамас успел бы вспомнить чья она жена и руководствовался в этом поступке логическим предположением, что не плохо бы вернуть её мужу живой.

Дорога до таверны была странной. И дело даже не в том, что Адамаса на лошадь пришлось впихивать, но когда он забрался, стало ясно, что шансы свалиться кобыле под ноги слишком велики, чтобы оставлять вора одного и Эллане пришлось лезть следом, привязав поводья своей за рожок седла Адамаса и так и ехать, следя чтобы вор не свалился, управляя лошадью из-за его плеча. Благо животное им досталось достаточно умное и покладистое.

В таверне народ и не думал расходиться. Подвыпивший народ горланил похабные песни, щипая разносчиц за выступающие части тела и Эллана, пытающаяся провести сквозь этот хаос пьяного брата была почти незаметна. Почти. Она только зыркнула пару раз как-то совсем не по-эльфийски на тех, кто их заметил и хотел «пообщаться». Так, что и желание отпало под её тяжёлым взглядом, пригвоздившим смельчаков не хуже ножа. Но это ещё ладно. Не очень опытная в вопросах укладывания спать пьяных и паникующих, Эллана и не представляла, что самое сложное ждет её впереди! Адамас так пытался помочь, что чуть не залепил локтем ей в глаз, пока она пыталась стащить с него куртку. Ох, вот лучше бы спал, а не помогал.

Когда вор заснул, Эллана вытащила на стол вещи Переса, удобно устроилась на стуле, откинувшись на спинку и, водрузив перекрещенные в лодыжках ноги на стол, принялась задумчиво разглядывать «улов». Некоторые письма были запечатаны, словно он только получил их, а какие-то напротив, собирался отправить, скрепив своей сургучной печатью. Читать или не читать — вот в чем вопрос, но свет в комнате зажигать не хотелось: чтобы не привлекать лишнего внимания с улицы — всё же ночь, и чтобы Адамасу спать не мешал — пусть лучше проспится бедняга. Поэтому Эллана отложила бумаги до утра и вертела в пальцах кулон на тонкой, разорванной цепочке. Свободна! Теперь она свободна. В первый раз за несколько лет у нее нет хозяина. Даже дышится теперь по-другому. И воздух в комнате, хоть и все такой же спёртый, пахнущий старой мебелью и сыростью, а теперь еще и подвыпившим эльфом, но все равно удивительно вкусный от этого осознания. Вернуться в поместье, забрать лисёнка, если он её признает и ждать пока Маханон разберётся с делами и приедет к ней. А дальше… чтобы там не было дальше — только им решать. Никто и ничто больше не давлеет над их судьбами. Улыбнувшись, Эллана тоже задремала, но не надолго.

Её чуткий сон прервали всхлипы с кровати и, зевнув, убийца потянулась, пытаясь скинуть с себя остатки дремы и пересела к Адамасу на кровать, осторожно трогая его за плечо.

— Эй, — позвала она, приобнимая вора со спины и прислоняясь головой к его плечу, вспоминая как он сказал на коробле, что если бы убил, то не смог бы с этим жить и пугаясь: а вдруг и правда не сможет? — Адамас, Адамасик! Все хорошо, это пройдёт. Не думай об этом, думай о свободе, — Эллана не знала, что принято говорить в такие моменты. Ей редко приходилось кого-то утешать в последние годы, а в предшествующие… да она практически бед не знала, живя в клане, затерянном среди лесов.  И вот теперь, убийца, забравшая множество жизней, не моргнув и глазом, должна помочь пережить убийство тому, кто не хотел этого делать, но был вынужден ради нее. И которого она сама обязана была убить несколько недель назад. Ну не иронично ли? —Ты все правильно сделал, если бы не ты, я была бы мертва.

[indent] Эллана вздрогнула, когда вор вцепился в ее ладонь, но не отдёрнула её. Ну подумаешь пальцы хрустнули, от крепости такого рукопожатия. Это не страшно. Она гладила его по голове, перебирала рыжие растрепанные волосы, и иногда прижималась к нему, обнимая и не зная что сказать, как еще его утешить? Услышит ли он хоть какие-то из её слов в таком состоянии?

[indent] — Все хорошо, Адамас. Крови нет, на тебе нет крови, она вся на мне, — приговаривала Эллана. Она подлезла таким образом, чтобы обхватывать плечи и голову вора, словно беря его на руки и прижимая к груди, раскачивалась, баюкая как ребенка. Что-то в этом состоянии напарника очень настораживало и пугало. Он словно скатился в глубокую эмоциональную яму и не знал как из нее выбраться. Эллана тоже не знала. Наверное, больше всего это было похоже на те чувства, которые она испытывала в первые месяцы после побега. Но ей глаза застилала ярость. Ему же ужас. — Ты в безопасности теперь, никто не придет за тобой. Крови нет. Ты в безопасности. Вся кровь на мне. Это я его убила, не ты. Ты только ранил.

[indent] Эллана не знала как долго она просидела вот так: укачивая вора и повторяя одни и те же слова по кругу, словно её заклинило. Но в какой-то момент, всхлипы прекратились, а его дыхание стало глубоким. Хоть Адамас еще и вздрагивал, но всё же спал и убийца, переложив его на подушки, встала и выпрямилась, потягиваясь в разные стороны. Спина затекла и болела, а в ногах неприятно закололи тысячи иголок при первом же движении, от чего Эллана поскорее села на стул и вытянула их, разминая руками и размышляя, что ей делать дальше. По-хорошему, им нельзя терять время. Сейчас, пока слуги в доме Переса уверенны, что хозяин пробудет пару дней у любовницы, она легко может вернуться и забрать лису. А может быть, имеет смысл вскрыть тайник в кабинете Мигеля. Там, наверняка, можно найти много ценного и полезного, да и деньги лишними не будут. К тому же, когда местные увидят тела на дороге, проезжие путники первыми попадут под подозрение, так что даже если не грабить бывшего наставника, то задерживаться в этой таверне точно не стоит, но что делать с Адамасом? Куда его везти в таком состоянии? Как скоро он придет в себя?

[indent] Как только рассвело, надеясь, что вор спит достаточно крепко и не почувствует её ухода, Эллана осторожно, крадучись, вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Большинство постояльцев таверны еще спали, но хозяева готовились к новому дню, копошились на кухне и прибирали общий зал. Убийца навела у них справки где живёт местная травница и отправилась к ней.

[indent] Деревенька и правда была небольшой — всего несколько улиц и четыре десятка домов. Эллане даже не пришлось седлать лошадь, и через несколько минут быстрого шага, она вошла во двор, с аккуратным палисадником, в котором уже во всю набирали бутоны кусты ранних роз. Убийца постучалась, надеясь, что травница не спит, ну или хотя бы не прогонит столь раннюю клиентку. Ей открыла темноволосая женщина, не многим старше Элланы, с пухлощеким ребёнком на руках. Они явно не спали уже какое-то время. Малыш выглядел бодрым и совсем не заспанным, дергая мать за волосы и пытаясь запихнуть их в свой беззубый рот.

[indent] — Доброе утро, простите что я так рано, но мне очень нужен успокоительный сбор, — попросила Эллана, протягивая травнице сумму в двое больше положенной. Женщина устало вздохнула, но взяв деньги, скрылась в дом, вернувшись с мешочком и подробной инструкций как и что заваривать, и в каком количестве пить. Она так же предложила Эллане вытяжку, которую можно было бы накапать в любой напиток, но убийца отказалась. Сушенные травы опознать Элль могла, а вот что в пузырьке... даже понимая, что незнакомая травница вряд ли захочет ей навредить, рисковать не стала.

[indent] Вернувшись в таверну, она попросила хозяев нагреть воды и забрала наверх чайник, вместе с только что вытащенным из печи свежим хлебом. Перебрав сбор, что был в мешочке, Эллана откинула из него бесполезные, добавленные видимо для количества, сушенные травки и размяв нужные заварила в деревянной кружке. Отломив горбушку хлеба, принялась жевать, дочитывая потрепавшуюся за время дороги книгу и ждать, пока проснется Адамас.

[indent] Услышав шевеление на кровати, Эллана обернулась, чуть удивленно приподнимая брови, наблюдая за тем, как вор осматривает собственную рубашку. Она отложила книгу и взяв, приготовленную для напарника кружку, из которой уже успела выловить соцветия, вот только процедить для большей чистоты напитка было нечем, протянула еще теплый настой Адамасу.

[indent] — Доброе утро, ты как? — спросила она, настороженно глядя на него и не зная, успокоился ли вор уже или ждать продолжения истерики. — Выпей, пожалуйста, это такой чай. Он горьковатый, но определенно то, что тебе сейчас нужно.

[indent] Эллана не торопила Адамаса. Она смотрела на него спокойно. Без жалости или неприязни к тому, как вор, вроде бы взрослый мужчина, расклеился, словно маленький мальчик, не понимающий, что иногда приходится делать даже то, что делать совсем не хочется, но нужно ради собственных целей. Что меняется от того, чья рука вонзила кинжал в Переса? Если ты сам принял решение, что этот человек должен умереть? Эллана не уговаривала Адамаса на этот шаг, это он пришёл к ней с целью убить без лишних разговоров и она согласилась. Это было его решение. Он приговорил Мигеля к смерти, не оставляя тому ни единого шанса оправдаться или выкрутиться.

[indent] — Нет, не должен был, — согласилась Эллана, забирая у  Адамаса кружку, ставя её на пол рядом с ножкой кровати. — Так же как не должен был спасать меня. Сам же сказал, если что-то пойдет не так, разбегаемся. Но ты решил, что моя жизнь стоит того, чтобы её спасти, — убийца не могла смотреть, как Адамас жмётся и дрожит, пытаясь справиться с чем-то, что явно сильнее его. Она пересела ближе, обнимая вора за плечи и продолжая говорить в рыжую макушку. — Спасибо тебе. Может быть ты и не должен был, но сделал то, что мог, чтобы спасти меня. Убийства, это, конечно, не оправдывает, но ты и не убил. Перес был еще жив. Ты не помнишь? — странно было вот так сидеть и обнимать того, кого еще недавно должна была убить, но что поделать если судьба сложилась подобным образом? За эти недели, конечно, хорошими друзьями они не стали. Но и не были настольный чужими друг другу, чтобы бросить Адамаса страдать в одиночестве и уехать, пока труп Переса и поиски виновного не нависли над ними новой угрозой. — Он завалил тебя на лопатки и не задумываясь прикончил бы, когда моя стрела прикончила его, — пояснила Эллана, казалось бы очевидную вещь, но может быть вор был настолько шокирован, что не заметил? — Так что, если ты думаешь, что вина за эту смерть целиком на твоих плечах, то ты не прав. Она общая, — добавила Элла, вздыхая и скинув сапоги, забралась на кровать с ногами. — Если хочешь, я расскажу тебе как убила человека в первый раз и кем он был. В юности, мне даже зайца подстрелить удавалось с трудом, хотя я всегда стреляла довольно метко, так что стать убийцей не было осмысленным выбором. Просто и другого выбора тоже не было. — пытаясь устроиться удобнее, Эллана почувствовала, как что-то кольнулось в кармане штанов и достала от туда сорванный с шеи Мигеля медальон, о котором совсем забыла, пытаясь вернуть вору рассудок. Она вертела вещицу в руке, рассматривая замысловатый узор и какие-то мелкие странные значки на задней стенке, как вдруг, случайно нажала на рычажок с боку и открыла. Ей на колени выпала жидкая прядь рыжих волос, а с портрета внутри медальона уставился мужчина, чем-то, напоминающий того, что сейчас сидел рядом с ней. Убийца даже сравнила их. Конечно, не копия, не близнецы, но так похожи, словно близкие родственники. — Ты знаешь кто это? — пихнув Адамаса локтем, Эллана передала ему кулон, накручивая на палец, оставшуюся ей прядку рыжих волос, перевязанную с одной стороны ниткой, чтобы она не рассыпалась. Вот тебе и Мигель Перес — жестокий наставник, антиванский убийца, глава дома в прошлом. А на шее носит кулон с портретом какого-то мужчины, подозрительно похожего на бывшего ученика. И вся эта зацикленность на воре, может быть имела куда более глубокие корни, чем не оправдавший надежд ученик. Но какие? Убийца не могла и предположить, наблюдая за реакцией Адамаса.