Имя: Элиэль
Дата и место рождения: 25 Утешника 9:18 Века Дракона, Тирашан
Раса: эльф
Род деятельности: член культа Забытых; агент Фен’Харела
Класс и специализация: разбойник, следопыт
Внешность:

[indent]глаза: янтарно-карие
[indent]волосы: длинные прямые темно-каштановые с выбритыми висками, распущенные в повседневной жизни, на охоту обычно забираются в хвост
[indent]рост, телосложение: 158 сантиметров стройного, поджарого тела
[indent]особые приметы: кроваво-красный валласлин не во славу богов, затрагивает нос, скулы, подбородок, оплетает ключицы, идет дальше по рукам и там останавливается

Низкая по людским меркам, Элиэль идеального роста для охотницы: достаточно компактная, чтобы легко скользить между деревьями, прятаться в густой кроне или кустах. И походка ее такая же охотничья: она не поднимает гордо голову, выпятив грудь и самомнение, вздернув нос, не ходит даже, а крадется скорее – сгорбившись, полусогнувшись, едва слышно. Но все же и в ней есть грация – вытягивается, будто струна, расправляет плечи, будто крылья, когда целится из лука. Потому что оружие, пусть и верное, проверенное не одним боем, требует к себе уважения и ошибок не прощает.
Кожа лица и рук светлая, чистая, гладкая, без россыпи шрамов, но не остальное тело: короткие бесконечные полосы на левом богу, ногах, груди – семь лет, когда падает с дерева, одиннадцать, когда вепрь прорывает строй и сбивает с ног ее и еще несколько детей, девятнадцать, когда на удивление толстокожий медведь почти достает ее, вся жизнь, когда приходится носиться по лесу взад-вперед, а ветки больно хлещут по телу.
За красоту не пояснит: простая эльфийка, каких великое множество. Большие глаза, длинные уши, острые скулы и узкое лицо. Худощавое тело без пышных форм, почти плоское, почти мальчишеское – если бы не грудь, от парня и не отличили бы. Сильные руки, упругий живот, стройные ноги – Элиэль достаточно крепкая для девушки, подготовленная к бою.
Голос низкий, с хрипотцой, а говорит она мало, редко и неохотно, но эмоции сразу же читаются на лице: легко улыбнется, с такой же легкостью скривиться может. В целом обладает подвижной мимикой лица.
И ни следа внутреннего или хотя бы внешнего обаяния, имеет скорее отталкивающую наружность – такие не способны очаровать, к таким взгляды обращаются разве что на мгновение, чтобы потом переключиться на что-то другое. Даже мало-мальски доброй ее сложно назвать: она клинок в руках, а не яркая, красивая брошь.

Она рождается погожим летним утром и сразу с луком в руках – так говорят ей с детства.  И имя ей дается легкое, быстрое, с приятным звучанием – с таким же обычно стрела слетает с тетивы. И родительскую ласку, заботу, любовь она плохо помнит: лучше запоминаются разбитые коленки, стертые в кровь подушечки пальцев, бесконечные мозоли, крики загнанных в угол зверей, нравоучения старейшин, уроки охотников.
Разумеется, то было не совсем правдой, ее родители были совершенно точно заботливыми, в меру дорожившими ей, но и истины в этих словах не меньше: в их клане не любовью занимались, а выживанием. Они жили в лесу, в котором и жить-то опасно. До сих пор удавалось, потому что почитали Тирашан не меньше своих богов, да и потому что некуда им было идти. Элиэль знала об этом, ровно как и остальные соклановцы: за пределами этого леса им не рады еще больше. И потому лес этот нужно охранять до последнего, бороться за каждый участок, зубами выгрызать у людей и не только.
Учить ее этому начинают действительно рано, нахлебники в их клане не водятся, а безмятежное взросление и счастливая детская непосредственность для вымирающей расы – непозволительная роскошь. Элиэль и не жалуется особо: старшие эльфы до завидного ловкие, опытные, сильные, когда берут весь выводок с собой на охоту, учат держать в руках оружие, убивать со ста шагов, коротким молитвам, которые задабривают богов, придают силы, успокаивают души умерших. Эльфийка внимательно вслушивается, жадно ловит острыми ушами и умом каждое слово, чтобы в будущем стать такой же. Не лучше – потому что в их клане и так все были лучшими, – но чтобы и она могла собой гордиться, и старейшины, и боги.
О, и она гордится, когда в семнадцать впервые убивает человека. Вообще-то люди редко заходят в Тирашан – слишком боятся негостеприимного леса и правильно делают, – гораздо чаще их эльфы сами находят людей: выходя ли за провизией, или же на охоту, или тренировки ради, или отбивая территорию. Но, если заходят, остаются навсегда. Элиэль готовится к этой встрече порядочно: выслеживает в родном лесу, долго наблюдает, но не загоняет в угол, выжидает подходящий момент, предпочитая из тени смотреть и из тени же целиться. Она видит, как чужак шевелит губами – рассказывает, наверное, глупую человеческую шутку своему человеческому товарищу, идущему рядом. Или говорит о ненависти к ним, к эльфам. Или говорит о любви к нему, роду своему людскому. Элиэль не слышит его с такого расстояния и больше не пытается даже гадать, лишь шепчет под нос короткую мантру своим богам – наверное, поэтому рука не дрожит, когда отпускает тетиву, а стрела находит свою цель. Через мгновение – еще раз.
Вечером они празднуют это всем кланом. Чуть позже – лишь наедине со старейшиной, потому что так принято. Убийство – реальный показатель силы, а сила в их клане ценится и награждается. Если впервые, то долгожданным валласлином. Элиэль слишком давно готовится к этому дню, чтобы позволить себе чувствовать боль, кричать или рыдать, но день, два спустя, когда кожу лица и рук до сих пор нестерпимо жжет, она все-таки роняет слезы, предварительно спрятавшись в глубине леса. По крайней мере, планировала спрятаться – получается откровенно плохо, когда она поднимает заплаканные глаза и видит соклановца. Не друг и не враг, а так – простой эльф, каких великое множество. Такой мог бы и сдать, но по какой-то своей причине он все же сохраняет ее слабость в тайне ото всех. Более того – вкладывает в руки целебную мазь, помогает смазывать ноющие раны, ласково, бережно скользя пальцами по лицу, без унижений и оскорблений, но с едва ощутимой заботой.
Не то чтобы после этого они становятся лучшими друзьями – их клан и так был одной большой семьей – или возлюбленными – он сам недавно потерял девушку и все еще носил траур, – но с того дня Элиэль невольно начинает искать его глазами в толпе поутру, расцветает, когда им удается обменяться хотя бы парой слов, чувствует грусть, смешанную со смущением, когда беседа завершается.  Признательность – вот как она объясняет свои чувства. Возможно, на деле все куда серьезнее, но точнее узнать не получается: через несколько месяцев он снимает траур, находя себе новую любовь, а Элиэль больше не чувствует надобности наблюдать за ним. Вместо нее это делает другая, а ей не очень-то и хотелось в принципе. Наверное – потому что сердце пребольно щемило еще какое-то время, но эльфийка не настолько хорошо разбиралась в собственных чувствах, чтобы что-то понять. Ей проще было иметь дело с верным луком и врагами, чем с околовлюбленностью.

Будучи лучницей, Элиэль предпочитала сохранять дистанцию – так и большая часть клана, но не только в отношении врагов, но и всего мира в целом. В Моровой год ей, кажется, всего одиннадцать было, но проблему Мора их клан на себе не чувствовал. Так и с войной храмовников и магов. Или с гражданской войной в Орлее. Или с Прорывом Завесы – они узнают о мирских проблемах лишь спустя какое-то время, когда случай обязывает их перестать оставаться безучастными.
Ей 26, когда это происходит. 9:44 поначалу кажется таким же, как и все предыдущие годы: немного холода, немного убийств, немного потерь, немного новорожденных эльфов – ничего необычного. Пока не приходят сны, одновременно всему клану. Элиэль помнит каждое мгновение, бережно хранит в памяти, словно что-то невероятно ценное: и тот идеальный мир, в котором им нашлось бы место, и величие, утерянное, но которое можно было вернуть, еще больше помнит его, сгусток энергии, концентрированную силу в чистом виде, зовущую к себе. Сны будто сняли с них оковы Тирашана, и они прощаются с любимым лесом, дорогим домом как положено – молитвами, долго и выматывающе, все вместе и навсегда. Не жалеют об этом нисколечки, особенно когда находят своего путеводителя, который позже оказывается куда важнее, больше простого путеводителя. Элиэль и этот момент запоминает надолго: свои трясущиеся коленки, слепое благоговение, безудержный восторг перед тем, кого с детства называет богом. И сердце волнуется в разы больше, чем тогда, годы назад, почти выпрыгивает из груди – эльфийка спокойно вверяет его Фен’Харелу вместе с луком, всей своей силой и жизнью.

Способности и навыки:
Будучи следопытом, Элиэль живет дикой природой и действительно чувствует ее. Умеет читать следы, может успокоить беснующуюся галлу, бесшумно подкрадывается к одинокому оленю, за версту чувствует чужаков. Приспособлена к жизни в полевых условиях, при необходимости травой питаться будет, но не умрет.
Умелая лучница, быстрая, ловкая и выносливая, идеально подходящая для тихих убийств. Неплоха в ближнем бою – ровно настолько, чтобы перекинуть врага через себя, оттолкнуть подальше или, если повезет, быстрым движением прервать его жизнь одним ударом кинжала. В целом предпочитает держать дистанцию и атаковать из тени, в идеале отравленными стрелами.
Солдат по духу и крови: холодный, бесстрашный, беспощадный к врагам, безупречно отточенный, готовый к убийствам и смерти. У таких рука не дрогнет в нужный момент, сражаться будут до последнего вздоха и умереть предпочтут на поле боя.
Готовит прилично, с претензией на отлично. Не настолько, чтобы ее блюда подавались на орлесианских балах, но остаться сытой, довольной от приема пищи и, что главное, не спалить при этом пол-леса Элиэль способна. Зелья и яды готовит так же – без особой изобретательности, строго по рецепту, но с сохранением полной эффективности.
В седле держится уверенно, если говорить о галлах и оленях. С прочими ездовыми животными дел не имела, но, умея находить общий язык со зверьем, вряд ли столкнется с трудностями, если случай представится.
Письму не обучена, умеет читать. Знает эльфийский, с недавнего времени сносно владеет всеобщим, но предпочитает им не пользоваться.

Типовой инвентарь и недвижимость:
Крепкий длинный лук. Колчан стрел и обязательно запасная тетива, а то и не одна. Пара припарок, несколько восстанавливающий зелий и простых ядов в набедренной сумке. Кинжал тоже у бедра, чтобы легко мог лечь в руку.
Ездовая галла, если планируется дальняя дорога в пределах леса.

Пожелания и планы: Fen'Harel enansal. Во славу свободных эльфов и все такое. Вербовка (насколько позволит необаяние), воровство, пускание стрел направо-налево – успешное, неуспешное, любое. Хочется сразу и в пучину с головой, чтобы всплыть или не всплыть, тут уж как получится. Шепотом – любви. Всего понемножку в общем))
Мастеринг: не имею ничего против.
Пробный пост: если требуется.

Отредактировано Elven (2018-06-06 15:51:14)