[indent] Гаррет кивнул: да, поспешить казалось ему самым правильным из того, что они могли сделать. Он развернулся и пошел в очередной проход, где в следующей комнате обнаружился человек. Маг. Рядом стояло кресло с высокой резной спинкой, на котором кто-то сидел спиной к ним. Он не видел, но прекрасно видел человека перед собой. Маг.
[indent] Маг. Опять маг.
[indent] Очередной сумасшедший маг. Магия… магия, которая должна служить человеку. А кто уж там будет разбираться, насколько тот маг безумен и насколько благородно и правильно он использует свой дар? О… Никто. Правильность и справедливость — те понятия, которые были по-настоящему у каждого свои.
[indent] Сердце забилось чаще, а потом, в какой-то один момент, замерло на долгие мгновения, пока Хоук слушал тот бред, который нес маг.
[indent] И забилось сильно, медленно, ровно. Маленькие, мерзкие, острые коготки пробежались вверх по его позвоночнику от самой поясницы, покалывая и отдавая холодом. Они цеплялись за кожу и терялись где-то в загривке. Затылок же пульсировал тупой и глухой болью, там как будто поселилось еще одно сердце, маленькое и бьющееся в такт первому.
[indent] Внезапно выровнялось дыхание. Он слушал все то, что рассказывал маг, делая глубокий вдох и неслышно выдыхая, но только ровно до того момента, как то, что сидело в кресле, поднялось и повернулось к ним лицом.
[indent] Лицом его матери.
[indent] У Гаррета потемнело в глазах. Он вскинул руку, прижал пальцами переносицу, отступая на полшага назад, задышал мелко и часто. Маг говорил что-то еще, но Хоук его уже просто не слышал: все звуки померкли и звучали как будто из-под толщи воды, были просто набором, бессвязным и непонятным, звуков, которые ничего больше не значили. Что бы маг не сказал, оно просто не имело никакого смысла.
[indent] На Гаррета смотрели стеклянные, мертвые глаза его матери.
[indent] "За что? За что ты так с ней?"
[indent] Мысль стучалась в висок так настойчиво, словно хотела его пробить. Хотя… тут даже уже не нужно было ничего дополнительного.
[indent] Гаррету казалось, что он сейчас задохнется, что горло перехватило чьей-то стальной хваткой. Ни вдохнуть, ни выдохнуть, кровь стучит в ушах, как тревожные сигналы боевых барабанов, сердце заходится в бессмысленной попытке работы и беспощадном стремлении поддержать в жизни тело. И откуда-то снизу поднимается ледяная, холодная настолько, что обжигает, волна ненависти, ярости, бессилия и черного, такого черного, что ничего не увидеть и не понять, отчаяния.
[indent] Гаррет резко выдохнул, хрипло и практически неслышно, открыл глаза.
[indent] Маг призвал призраков и Хоук так и не смог открыть рот, чтобы сказать хоть что-то. Дохнуло грозой и пламенем, а потом мужчина резко крутанул посох, по которому весело заплясало пламя и электрические искры, вокруг себя. Воздух в помещении стал горячим и сухим, кожу начало покалывать от скопившейся здесь энергии. Хоук щедро зачерпнул энергии из Тени, несмотря на то, что демоны смеялись в его голове куда громче. Это был, Создатель прости, тот самый момент, когда Гаррет был готов полоснуть себя по руке ножом и получить то, что ему было нужно.
[indent] Но один такой зверь уже стоял перед ним.
[indent] Мабари отпрянул в ужасе, хотя пламя и молнии стали давно ему привычными, а Гаррет двигался, как заведенный, не понимая, что делает и почему стены превращаются в черные оплавившиеся куски камня вокруг. Ему было все равно. Демоны-воплощения… они будут первыми.
[indent] ...пепел стремительно остывал, оставшись от существ Тени. Хоук же отбросил посох в сторону и в два шага преодолел расстояние между ним и безумцем, который убил его мать: пальцы, закованные в железо, сжались на тощем горле, колено ударило под дых, и Хоук, продолжая сцепливать зубы, чтобы тот ком, который стоял у него в горле, не прорвался наружу, сжимал руку все сильнее. Из-под шипастых перчаток начала выступать кровь, а Хоуку казалось, что хрип, который издавал маг — лучший звук, который он когда-либо слышал в своей жизни. Его разрывало на части внутри, все леденело, заиндевевало, обжигало своим холодом. Холод никогда не был его стихией, и именно он сейчас убивал его изнутри, как самый отравленный из ядов.
[indent] Ненависть. Холодная и ломкая, как давно остывшие кости здесь, в этой комнате. Человеческие кости. Женские кости. Как тело его матери, которое наверняка было где-то тут же, со срезанным лицом. Наверное, покалеченное.
[indent] Гаррета ударило дрожью, судорога прошлась по всему телу, а потом он выпустил эту ненависть наружу — и под рукой растеклось багровое пламя, и полузадушенный крик, смешанный с хрипом, сумасшедшего мага, которого объял огонь, оказался неожиданно сладким и невероятно приятным звуком.
[indent] Хоук разжал пальцы тогда, когда начало разъедать его лицо и отошел на шаг назад, без сожаления смотря на корчащегося умирающего человека.
[indent] Маньяка. Убийцу. Мразь, которой не место в этом мире.
[indent] Он обернулся на шаркающие шаги. И вовремя: как раз успел подхватить этот ходячий кошмар. Вместе с телом, сшитым из многих женщин и лицом его матери, опустился на колени, укладывая произведение кошмарного искусства себе на ноги.
[indent] — Мой мальчик… я знала, что ты придешь.
[indent] — Мама… — голос сорвался, сломался и Хоук. Он сжал зубы, но не получилось: из глаз хлынуло горячее и соленое, и только благодаря этому Гаррет понял, что из носа идет кровь. — Я не успел, мама. Я… должен был смотреть за тобой тщательней…
[indent] — Каким сильным стал мой маленький мальчик. Я люблю тебя, Гаррет. Ты всегда заставлял меня так гордиться тобой…
[indent] — Мама… — захрипел Хоук, но говорить было уже не с кем. Голова откинулась назад, а глаза окончательно погасли.
[indent] Гаррет заскрипел зубами, издал неопределенный звук, что-то среднее между воем и скулежом, наклонился, сжимая безжизненное тело руками. И да — рыдал, беззвучно, сотрясаемый судорогами и ледяной дрожью по телу.